Александр СТЕПАНОВ
Поверьте на слово, едва ли в ЕС сейчас найдется страна, жители которой были бы больше привержены идее европейской интеграции, чем греки. Может, это произошло потому, что свой осознанный выбор они выстрадали, пройдя испытание и временем, и политическими катаклизмами, выпавшими на долю Эллады в последней четверти минувшего века? Путь Греции в единую Европу не был ни простым, ни быстрым. Он начался в 1961 году с подписания Афинского соглашения, вошедшего в историю Союза как первый договор, заключенный Европейским Экономическим Сообществом (так назывался тогда ЕС) с государством, не входящим в его сплоченные ряды, тогда состоявшие всего из шести стран-основателей.
25 лет Ожидания
Переходный период, в течение которого Греции предстояло подготовиться к «вступительным экзаменам», отмерили не скупясь — 22 года. Сравните это с нынешними темпами расширения ЕС, которые кажутся некоторым из кандидатов недостаточно быстрыми. У кого из них хватило бы характера, чтобы запастись терпением без малого на четверть века?
Но временные рамки оказались не единственной сложностью: куда более суровый экзамен для Эллады, родины европейской демократии, приготовила самая безжалостная учительница — История.
После военного переворота, совершенного 21 апреля 1967 года, к власти в стране пришел диктаторский режим «черных полковников». Для восстановления парламентского строя потребовалось семь долгих лет, на протяжении которых по инициативе Европейской Комиссии (тогда — Комиссии Европейских Сообществ) Афинское соглашение было частично заморожено. Итогом пребывания военных у власти стало еще одно подтверждение старой истины о том, что штыки годятся почти для всего, кроме того, чтобы на них сидеть. Диктаторы привели страну к краху внешней и внутренней политики и, наконец, уступили место гражданскому правительству.
После референдума 1974 года однозначность демократического выбора не оспаривает ни одна влиятельная политическая сила Греции. Но вокруг вступления в Евросоюз в афинском политическом истеблишменте не один год шла весьма серьезная борьба. Влиятельные партии убеждали сограждан, что для греческой экономики, пораженной тяжелым спадом и двумя нефтяными кризисами (в 1973 и 1979 годах), вхождение в ЕС не сулит ничего хорошего.
Сейчас в это трудно поверить, но парламентские дебаты по ратификации договора о вступлении в ЕС были столь жаркими, что оппозиционеры — представители Всегреческого социалистического движения (ПАСОК) и коммунисты — покинули зал. Но имевшая тогда большинство партия Новая Демократия провела нужное решение. Приобретя статус полноправного участника ЕС в 1981 году, Эллада стала десятой страной Союза.
До нынешнего единства взглядов, когда европейское измерение всеми признается жизненно важным для устойчивого развития и обеспечения достойного будущего страны, было еще далеко. Еще предстояла не одна жаркая политическая схватка, когда левые всеми силами пытались доказать, что «ЕС и НАТО — одна компания», а Союз — это лишь подголосок США.
Скажи изоляции «прощай»
На первом этапе могло сложиться впечатление, что вступление Греции в ЕС принесло ей больше политических выгод, чем экономических, рассказывает профессор Теодор Кулумбис, возглавляющий Греческий фонд европейской и международной политики. Тем более что в период ассоциированного членства была сделана не совсем верная оценка тех субсидий, которые Элладе надлежало получать в рамках Единой сельскохозяйственной политики ЕС. Но все равно эти средства сыграли огромную положительную роль, став стабилизирующим фактором, реальной экономической поддержкой, оказанной партнерами по Союзу. Причем, как теперь понимают многие, они были не только важным хозяйственным, но и насущным политическим подспорьем, считает Т. Кулумбис. Они укрепили хрупкую, еще не укоренившуюся после «полковничьего» эксперимента демократию.
— С тех пор произошли разительные перемены. Экономически мы ушли от статуса развивающейся страны. Политически Эллада — ныне стабильная демократия, последовательно развивающая гражданское общество, — говорит Т. Кулумбис.
Еще одно достижение минувших десятилетий он видит в том, как Греция решила вопрос, вставший перед ней после окончания «холодной войны»: хочет ли страна быть частью проблемы или частью ее решения? Греки выбрали второе.
— Мы сказали: хватит, надо вносить свой вклад в стабилизацию ситуации в соседних странах региона. Вот почему наша политика в отношении Турции с середины 90-х претерпела заметные изменения, — полагает профессор. По его мнению, подход Греции к внешнему миру в последнее десятилетие приобрел многомерность, стал диверсифицированным. «Раньше в дипломатической повестке дня был один пункт — «Турция». Теперь картина совершенно иная», — рассказывает Т. Кулумбис.
И что же, все это добрые плоды вступления в Европейский союз? Во многом — да, уверен собеседник. Помимо прочего это позволило Греции распрощаться с чувством изолированности от остальной Европы.
— Сейчас трое из четырех греков говорят единой Европе «да», общественное мнение практически едино в этом вопросе, — уверяет греческий политолог.
Он достает из портмоне пачку евро и говорит: «Вот самый убедительный аргумент и надежный агитатор. После того как на весах оказалась такая гиря, никакое отклонение стрелки в обратную сторону не представляется реальным».
Умение применять Законы
Не стоит думать, что после того, как Эллада сдала экзамен в общеевропейский «университет», она сразу вышла в профессора. Нет, прежде пришлось поучиться обходиться с европейским законодательством надлежащим образом.
Вот пример. С 1981 по 1985 год Еврокомиссия инициировала 108 разбирательств, вызванных некорректным применением норм и правил ЕС. Позднее дела пошли куда веселее, и верховенство общеевропейских законов по отношению к национальным вошло, что называется, в плоть и кровь греческого судопроизводства.
Однако даже сейчас, спустя столько лет, сняты не все вопросы. Остаются четыре сферы, в которых нормативно-правовые акты Греции и ЕС входят в некоторые противоречия. Это, по мнению экспертов, частично вызвано трудно преодолимыми национальными традициями, а подчас — серьезным противостоянием общества. Вот эти сферы: обеспечение здоровья и безопасности служащих на рабочем месте, инвестиции в приграничных регионах, телекоммуникационный и банковский секторы и определение будущего национализированных отраслей экономики. Может быть, изменения здесь идут не так быстро, как хотелось бы, но все признают, что положение дел неуклонно улучшается.
Вхождение в ЕС оказало большое влияние и на функционирование политической системы страны. Особенно это заметно на трансформации стиля принятия решений, который стал более открытым, вовлекающим в этот процесс более широкие слои гражданского общества. В стране прошли преобразования в сфере региональной и коммунальной политики, направленные на то, чтобы наделить местные органы такими полномочиями, которые сделали бы их настоящими центрами власти. Было резко сокращено число кинотит (общин) и увеличены размеры и число димов (муниципалитетов). Таким образом, речь идет о децентрализации государственной власти, и такое направление развития приветствуется обществом, тем более что Эллада пока считается одной из наиболее централизованно управляемых стран Европейского Союза.
Вступление в ЕС затронуло и законодательную ветвь власти: греческий парламент утратил некоторые полномочия, делегированные институтам ЕС. Вообще, поскольку общеевропейское законодательство обладает прямым действием, национальные парламенты подчас оказываются в непростом положении, будучи вынуждены вносить надлежащие изменения без дискуссий. Из-за этого и возникают рассуждения о дефиците народовластия в единой Европе и даже иронические суждения вроде такого: «Если бы государство, построенное на демократических принципах ЕС, подало заявку на вступление в Союз, ее отвергли бы по причине нарушения этим государством демократии».
Эти проблемы сейчас активно дебатируются в Союзе, приступившем к практическому осмыслению устройства заметно расширившегося общеевропейского дома. А каким будущее интегрированной Европы видится грекам?
Единство в многообразии
— Мы многим обязаны ЕС и не разделяем его будущее и будущее нашей родины, — говорит заместитель министра печати и средств массовой информации Тилемахос Хитирис.
Он не хотел бы предвосхищать результаты работы Конвента, но готов поделиться своими соображениями. По его словам, Греция выступает за строительство федеральной структуры Евросоюза, при одновременном усилении роли парламента. Конечно, чтобы сделать такую структуру дееспособной, необходимо создать наднациональный орган — своего рода общеевропейское правительство.
Этот известный журналист и поэт уверен, что процесс будет непростым хотя бы потому, что неизбежно встанет ряд философских и экзистенциальных вопросов. Как совместить в одно целое менталитеты и отношение к жизни, заметно отличающиеся в разных странах Европы? Что будет с национальными языками? Как это отразится на развитии национальных культур?
Ответы европейцам предстоит искать сообща, но, как считает Т. Хитирис, главное в том, чтобы обитатели общего дома поняли, что основой их жизни станет единство, воплощенное в многообразии. Кстати говоря, именно поэтому Эллада не только без каких бы то ни было опасений относится к вступлению в Союз Турции, но и считает такое развитие событий позитивным. Религиозный фактор, по мнению Т. Хитириса, не должен вызывать опасений: ведь ЕС выступает за многообразие, а не за войну между цивилизациями.
— Впервые в истории человечества происходит объединение различных государств в одно, причем мирным, демократическим путем, по воле населяющих их народов. Евросоюз создается не на пустом месте, в него добровольно входят страны с древней и великой историей. Главное — умело сочетать это славное прошлое с условиями изменившегося мира, — считает Т. Хитирис.
...Еще один факт, вписанный в историю Союза. В 1994 году на греческом острове Корфу было подписано Соглашение о партнерстве и сотрудничестве — основной документ, определяющий рамки взаимодействия ЕС и России. В то время в Союзе председательствовала Эллада.
Афины — Москва
