Два интервью режиссера Теодора Терзопулоса «Независимой Газете» и «Греческой Газете»
Теодорос Терзопулос учился в Драматической школе К. Михайлидиса (1965–1967), работал ассистентом Хайнера Мюллера в «Берлинер Ансамбль» 1972–1976). С 1993 года — президент Международного комитета театральной Олимпиады. В 1995-м был художественным руководителем театральной Олимпиады в Дельфах. Терзопулос основал (1990), а затем возглавил Международный институт средиземноморских театров. В 1993 году поставил «Квартет» Х.Мюллера в московском театре «А». В Центре им. Мейерхольда выпустил «Персов» Эсхила с российскими молодыми актерами.
Питер Брук однажды сказал, что свои постановки начинает с того, что выходит в город, смотрит на людей, пытаясь понять, что в этом городе будет интересно этой публике в этой пьесе. Насколько для вас важна публика, город, когда вы приступаете к постановке очередного спектакля?
— Конечно, для меня это имеет огромное значение. Когда я работаю в Латинской Америке или Стамбуле или же в Риме, я разными глазами смотрю и на актеров, и, естественно, на публику. Если не ошибаюсь, я впервые приехал в Москву 12 лет тому назад и работал над постановкой «Квартета» Мюллера с Аллой Демидовой и Дмитрием Певцовым, но именно в тот период я не выходил в Москву и не совершал прогулок для того, чтобы познакомиться с московской публикой. Я даже не ходил в театры и не видел, как публика реагирует на тот или иной спектакль. Я работал с великой актрисой и замечательным актером, и в общем-то они, особенно Алла Демидова, были носителями и души, и культуры русской. Я видел их именно как русскую публику. Могу сказать иначе: я, греческий режиссер, встретился одновременно с двумя замечательными российскими актерами и мы работали над немецким текстом. Естественно, меня интересует русский зритель, но насколько бы я его ни узнал, все равно я останусь греком. Для меня гораздо важнее узнать актеров, с которыми работаю. Сейчас, работая над «Персами» в Центре Мейерхольда, я именно так подхожу к работе.
— «Персы», как мне кажется, — это трагедия поражения, она повествует о гибели армии, о поражении, которое настигает армию и сам народ, который эту трагедию переживает. Как вы думаете, будет ли это воспринято русской публикой?
— Да, конечно, центральным мотивом, центральным вопросом здесь является поражение и траур, скорбь. Но дело в том, что сегодня люди, которые терпят поражение, не скорбят. Мы скорбим не из-за армии, не из-за народа, а скорбим о человеке, который терпит поражение. Я хочу сделать упор, акцент на онтологическую ламентацию, то есть на суть скорби. Я уже не первый раз ставлю «Персов». Меня волнует душевное состояние человека, который потерпел поражение. Хотя этот вопрос, конечно, может трогать современную московскую публику в какой-то степени, а может и вообще не затронуть.
— Пьеса была выбрана вами или же была предложена Центром Мейерхольда? Как произошло это приглашение?
— Мы с Фокиным вместе выбрали эту пьесу, потому что это произведение так же, как и «Вакхи» и «Жабы», имеет педагогический характер. Речь идет о постановке этой трагедии в рамках педагогической работы. В качестве актеров выступают и некоторые режиссеры из бывших социалистических стран, и очень талантливый молодой режиссер Николай Рощин и актеры его труппы.
— Вам не кажется, что для воспитания, для обучения в большей степени и больше пользы было бы не в трагедии, а в комедии?
— Дело в том, что когда показываешь комедию, то зритель смеется. Но трагедия заключает в себе все принципы классического театра, поэтому именно трагедия особенно педагогична.
— Я хотел с вами поговорить про театральные Олимпиады. Где все-таки состоится следующая?
- Четвертая театральная Олимпиада тоже будет проходить в Афинах.
— Означает ли это возвращение в Грецию то, что мир оказался равнодушен к придуманному вами движению, потому что между двумя греческими две Олимпиады проходили в Японии и в России — все-таки это те страны, где сохранилось какое-то романтическое отношение и к театру, и к искусству?
— Сразу же после Третьей театральной Олимпиады провели очень много важных мероприятий в Европе. Например, в Дюссельдорфе, в Германии, прошел целый цикл древнегреческих трагедий, мы провели целый ряд фестивалей в Японии и в Греции. Эти мероприятия мы не называли Олимпиадами, потому что они были как-то не столь масштабны по размаху. Сразу же после Москвы у нас были планы провести следующую театральную Олимпиаду в Бразилии или Колумбии.
Но все-таки решили провести Олимпиаду в Сан-Паулу только в 2006 году. Там будет пятая. А четвертая все-таки будет в Греции. Нас очень просило об этом греческое правительство, и в частности Министерство культуры Греции настаивало на этом. Потому что мы сейчас будем праздновать 2,5 тысячи лет со дня рождения Софокла. В связи с этим проводим грандиозный фестиваль, различные будут мастер-классы, репетиции, импровизации — все на основе произведений Софокла. Здесь речь идет также и о танце, о музыке, о многих других жанрах. Но все равно мы готовим Пятую театральную Олимпиаду в Сан-Паулу. И в начале ноября здесь, в Москве, соберутся основатели олимпийского театрального движения — Уилсон, Любимов, Судзуки, я и другие коллеги. Мы обсудим различные нюансы. Мы обсуждали и планы в Африке, но в связи с политическим положением в Нигерии нам не удалось договориться о проведении театральной Олимпиады там.
В своем интервью, данном Никосу Сидиропулосу для «Г.Г.» г-н Терзопулос рассказал о своем понтийском происхождении:
... Мои корни таковы. Отец мой родом из Урду. Затем семья была вынуждена покинуть Понтос (вследствии преследований, младотурецкого геноцида по отношению к грекам, христианского населения в Турции) и оказалась в Сухуми (в Абхазии). Там мой отец вырос. Мама моя родилась в Аджарии неподалеку от Батуми в селе Ахалсон (Ахалшени) — там, где жили близкие нашего астронавта (на приеме в Посольстве по случаю визита Министра культуры Греции Е. Венизелоса они были представлены друг другу автором сих строк — два понтийских грека-тезки — знаменитый театральный режиссер Терзопулос и космонавт Юрчихин!).
... Я вырос на понтийском диалекте греческого языка, на понтийских песнях, владею языком. И все то, что я занимаюсь трагедией — это от корней моих — от преследований, гонений, высылок, репрессий по отношению к нашему с вами народу, в том числе и от Сталина. И весь этот трагический опыт является важным для меня. И это действо, увиденное вами сегодня, (наш разговор проходил в Центре В. Мейерхольда спустя час после успешной премьеры «Персов» Эсхила в постановке г-на Терзопулоса) исходит от моего происхождения, из глубин моей души.
... Первое, что я говорю о себе, Я — Понтиос! Это для меня честь и предмет моей гордости.
— Абсолютное большинство греков России, СНГ составляют выходцы из Понтоса и, уверен, им будет приятно узнать благодаря «Г.Г.» о вашей духовной близости к ним...
... Я хорошо знаю и очень ценю Великого грека-понтийца Одиссея Димитриади, которому недавно исполнилось 95 лет! Это настоящий феномен. Большое количество греков-понтийцев среди известных ученых, деятелей искусства. ... Певица Маринелла, Кица Пападопулу, Стелиос Казандзидис. Много современных актеров — Кондояннидис, Герасимиду, Паландзидис. Повторюсь, очень много ученых как в Греции так и зарубежом.
— Основные вехи вашей биографии...
В 1922 г. семья переезжает из Сухуми в Салоники и далее через некоторое время в Катерини (Макрияло). Там я и родился. Очень рано уехал в Германию (Берлин), учился в театре Брехта, прожил и проработал там много лет. Затем вернулся в Грецию. В течении семи лет был руководителем Государственного театра Северной Греции в Фессалониках, драматической школы.
